| На данной странице размещён оригинальный текст произведения «О самоанализе». Описание, характеристика и краткий пересказ представлены в отдельной статье. |
Кнопка чайника щелкнула, он начал нагреваться. Денис постоял у плиты, затем отпустил ручку чайника и сел за небольшой стол у холодильника. В голове у него крутилось произошедшее всего двадцать минут назад. Хотя порой казалось, прошла целая вечность…
Выстрелы. Громкие пистолетные хлопки, эхом раскатывающиеся по парку. Расцветающие на теле мэра города кровавые бутоны. Его предсмертный крик. И крик ребенка, заслоненного его спиной…
«— Признайся, Денис, ведь ты не жалеешь о его смерти. И ты бы даже сделал это сам, если бы не был таким трусом!
— Черт побери, нет! Это же убийство! Убийство — грех!
— Да, убийство, но кого? Тирана, мошенника и коррупционера! Не ты, так другой сделал!»
Денис был подавлен. Перед его глазами до сих пор стояла эта сцена. Мэр города, главный коррупционер, тиран и злодей местных жителей, гулял по парку со своим сыном. Сынишка ел мороженое. Отец улыбался…
И тут — человек в черной маске-балаклаве, поднимающий пистолет. Мэр успел только повернуться к убийце спиной, чтобы прикрыть ребенка от выстрелов… Восемь гулких выстрелов. Восемь алых «роз» на спине человека. И панический крик совсем еще малыша пяти лет от роду, крик, полный испуга и отчаяния: «Папа!..».
Чайник засвистел. Денис дернулся, с трудом вырвавшись из пучины мыслей, встал из-за стола. Потянулся к чайнику, затем сообразил, что еще некуда наливать. Достал заварку и кружку.
«— Да, он коррупционер и мошенник… но убить отца на глазах у чада!.. Да и… в глубине души он ведь остался человеком! Он заслонил спиной ребенка!
— И что? Это ведь не отменяет его предыдущих «заслуг»! Одна жизнь — ничто по сравнению со всем тем, что он натворил ранее!
— Но ведь он, что ни говори — человек, и он хотел жить! Его ли вина, что он не умел жить правильно?
— А ты подумай, достоин ли был смерти, например, Гитлер? Ведь столько жизней можно было спасти, не родись этот страшный человек или умри он раньше!
— Да, смерть Гитлера была бы, возможно, скорее добром, но…
— Так а чем отличается теперешняя ситуация? Меньшим размахом злодеяний? Так и места для них не так уж много, так что раз на раз приходится.
— Блин, но ведь он и хорошее делал! Больницу, вон, профинансировал, они ремонт сделали… детскому дому деньги пожертвовал…
— И что? Знаешь, на что политики готовы ради народных голосов?..»
Кипяток перелился через край кружки и плеснул на ноги. Денис зашипел от боли и дернулся, отпрыгивая от горячей лужи. Поставил чайник, потряс штаниной, остужая горячее мокрое пятно. Неопасный, но болезненный ожог привел его в чувства, и Денис, подойдя к раковине, смочил лицо ледяной водой. Полегчало.
Взяв кружку, Денис вернулся к дивану, стоявшему в другой половине комнаты, поставил чай на небольшой столик и, усевшись, щелкнул пультом, надеясь таким образом хоть немного развеяться.
Однако по всем каналам шел экстренный выпуск новостей.
— Сегодня в 11 часов дня трагически погиб мэр города Томлинска Александр Горлохватов. По словам очевидцев, он был застрелен во время парковой прогулки с сыном. Нападавшим было произведено восемь выстрелов из пистолета Макарова, который был найден на месте преступления. Мэр принял пули спиной, заслоняя собственного ребенка. Сын погибшего на данный момент госпитализирован с психическим расстройством. Никаких значительных физических травм он не получил. На месте преступления действует специальная группа следователей, сформированная из лучших профессионалов…
«Смотри, как запели. Наверняка мэра в герои произведут, а то и в святые. Или к награде представят. Посмертно. Надо же оставить о предшественнике хорошую память, чтобы нового жители приняли хорошо…»
Денис снова погрузился в пучину мыслей. Машинально отпил чаю, обжегся, но не заметил этого. Телевизор что-то бормотал, но человек не обращал на это внимания.
«И ведь на этом дело не кончится. Из этого убийства сделают бомбу. Я даже не удивлюсь, если это была запланированная акция, а не спонтанное решение простого жителя. Будут акции скорби, пышные похороны, публичные жаления сынка и семьи... Правосудию отдадут какого-нибудь левого мужичка, из этого дня сделают местечковый праздник…»
Не в силах больше выносить захлестнувший его поток мыслей, Денис заорал и, схватив пистолет, лежавший рядом с чаем, с силой ударил им о стеклянный столик. Послышался хруст стекла, звон упавших осколков, но столик устоял — он состоял из нескольких слоев стекла и выдержал удар. Денис посмотрел на пистолет. Его он достал из тайника в порыве паники, случившегося после увиденного им. Думал, что убийца видел прохожего и захочет убрать свидетеля. Оружие в руке придавало уверенности и спокойствия.
Немного успокоившись, Денис вновь положил пистолет на стол, отпил еще чая — алкоголь он не употреблял принципиально — и откинулся на спинку дивана, закрыв глаза и постаравшись отгородиться от мыслей.
Однако перед глазами вновь встала сцена убийства. Выстрелы словно до сих пор летали эхом где-то внутри черепа. Картинка силой воображения обрастала красками, становилась все более четкой.
Денис резко дернулся, помотал головой. Сходил в ванную, сполоснул лицо водой, затем подставил под кран всю голову. Ледяная вода вновь помогла, изгнав мысли о случившемся из головы. Но эту пустоту сразу же заполнили воспоминания более давние…
«— А ты помнишь, как как-то ехал в автобусе и вдруг увидел, как маленький оборванец вытаскивает у пассажира из кармана телефон? Помнишь? А ведь ты тогда ничего не сделал, никак не отреагировал! Получается, ты одобрил кражу!
— Но вор был одет в лохмотья, в то время как на жертве были украшения из золота и дорогая одежда! Не суди и не осужден будешь! Ведь ты не знаешь всех обстоятельств! Вдруг вор нуждался в деньгах? Вдруг ему банально нечего было есть? А у пострадавшего денег наверняка как грязи, раз он во всяких обвесах ходит!
— Да? А какого он тогда ездит в общественном транспорте, а не на личном автомобиле? Если бы он, ходя под тоннами золота, действительно имел кучу денег, он бы не ездил в автобусе! Это же понты, для него проехать в нем было бы страшнейшим унижением!»
Денис помотал головой, сделал большой глоток чая. Приятное тепло уже подостывшей жидкости пробежало по пищеводу и уютным клубком свернулось где-то на уровне живота. Мрачные мысли самоанализа ненадолго отошли в темный угол. Щелкнув пультом, Денис выключил бормочущий телик и взял и тумбочки книгу, которую читал уже довольно давно — «Саргассы космоса» Андрэ Нортон, признанную классику научной фантастики, одну из первых книг, которую отец дал почитать Денису. Она всегда помогала отрешиться от ненужных или неприятных мыслей. Но не в этот раз.
«— А помнишь того попрошайку, который попросил у тебя «на хлеб»? Ты ведь тогда еще подумал: а вдруг он просит не совсем на еду? А ведь потом, когда ты вечерком заходил за пельменями, он лежал прямо у дверей, пьяный в стельку! И стоило давать деньги?
— Но ведь я не знал, на что он их просил… а вдруг бы правда на хлеб…
— Когда последний раз у тебя реально просили на хлеб, скажи ты мне? Когда?..»
…«— Или вспомни того паренька у магазина, который попросил тебя купить сигарет? И что ты сделал? А?
— Так ведь он и попросил. И денег дал… и вообще, его же жизнь! В конце концов, будто у меня в детстве по-другому было!
— Ага, «это его жизнь», как же! А потом он станет зависим от сигарет, будет выкуривать по две-три пачки в день и в конце концов загнется от рака легких! Ты губишь чужую жизнь!
— А если я полезу к нему со своими нравоучениями, он пошлет меня лесом и попросит другого! А то и того хуже!..»
А затем вспомнилось и далекое прошлое…
«А шарики с водой, которые ты скидывал на тротуар с третьего этажа? Помнишь, как тебе было весело? А ведь прохожих внизу с ног до головы обдавало холодной водой! Думаешь, им это было приятно? Или петарды, взрывающиеся у них под ногами? А чего стоят самодельные «дымовухи», затягивавшие узкое пространство дымом за считаные секунды? А…»
Во входную дверь громко постучали. Стеклянный столик затрещал от удара ногами и сложился вдвое, засыпая пол осколками. Чашка упала на ковер, залив штаны едва теплыми остатками чая…